Искушение Анжелики. Часть 5. Глава 15 - читать онлайн

— А теперь настала моя очередь сделать вам подарок по случаю такого радостного события, — заявила Анжелика, усаживаясь за банкетным столом.

Зал оживился.

— Бочонок чистого арманьяка, который я получила на прошлой неделе от одного галантного баскского капитана.

Все зааплодировали.

— Пришлите ко мне Адемара, — тихо попросила она одного из слуг, разносивших блюда.

Когда солдат, еще не успевший прийти в себя от растерянности, явился, она попросила его отправиться в лагерь Шамплена и забрать багаж, который она оставила там вечером в день своего прибытия. Он ушел.

Забавная фигура солдата короля Франции тут же вызвала всевозможные вопросы, пересуды. Анжелика рассказала историю о подвигах славного малого, после чего разговор стал еще веселее, посыпались анекдоты.

Огромные блюда с кушаньями одно вкуснее другого сменялись беспрерывно. По случаю торжества был принесен в жертву кабан. Для американцев тех времен устрицы, омары, индейка, семга, дичь были, из-за почти каждодневного употребления, пищей для бедных.

Место Анжелики оказалось справа от Колена, сидевшего на одном конце стола. На другом восседал Жоффрей де Пейрак, справа от него находилась прекрасная Инее, слева Абигель, напротив мадам Маниго. Чуть поодаль от нее сидел Жиль Ванерек, фламандец с Круглым лицом. Он буквально пожирал Анжелику своими черными горящими глазами. Дальше занимали места мужчины и женщины вперемежку, французы и англичане, одни в нарядных ливреях, другие в строгих темных одеяниях с белыми воротниками, и особы духовного сана: монах-реформат, бретонский священник с корабля «Бесстрашный» отец Бор, несколько грубоватый жизнелюб аббат Лошмер. Его нисколько не смущало соседство пасторов Бокера и Пэтриджа. Акадийский дворянин, господин де Рандон, прибывший только утром из Порт-Руаяля, вел беседу со своим побратимом, великим вождем Мик-Маком, который, хотя и вытирал рот своими космами волос, все же казался самой важной персоной, благодаря поистине королевской осанке.

Его присутствие удивляло и даже шокировало англосаксов, но они воспринимали это как одно из проявлений свойственной французам оригинальности, которая часто раздражала их, но вместе с тем казалась и созданной для того, чтобы позволять иностранцам познать радости вседозволенности, экстравагантности, причуд и даже греха, не проявляя при этом никакой инициативы. И даже очень суровый Джон Нокс Мазер нисколько не заботился о воздержании и не чувствовал вины, лихо опорожняя оловянную кружку — вина-то были французские.

Хозяин и хозяйка были французами. И уже одно это давало хозяйке право быть поразительно красивой и роскошно одетой, вызывая у мужчин нескрываемый восторг. И тем хуже, если это грозило неизбежным нарушением шестой заповеди, ведь даже в глазах самого Господа Бога французский грех — наполовину прощенный грех. Ну, а если рядом с тобой оказалась испанская гостья, благоухающая жасминными духами, запах которых столь же тяжел, сколь и взгляд ее бархатистых черных глаз, наполовину скрытых веером из черных кружев, то страх и ужас от такого соседства смягчался тем, что все это происходило за французским столом, на земле французской концессии.

Разве сама природа этой нации, ветреной и легкомысленной, не состоит в том, чтобы уметь привносить во все ситуации немного фривольности?

Разве не правда, что только французы обладают секретом допускать в своих колониях такое смешение народов, которое, вместо того, чтобы вести к кровопролитию, вызывает лишь легкую пьянящую эйфорию, позволяющую, уже час спустя, думать, что все люди братья, и на земле вполне может воцариться мир?.. Английский адмирал заявил:

— Голдсборо вскоре станет самым роскошным местом на всем американском побережье. Я даже не уверен, могут ли испанцы, в своих укрепленных городах во Флориде, вести такую веселую жизнь. Правда, вы совсем не даете им для этого свободного времени, господа флибустьеры, — сказал он Ванереку.

— Они получают по заслугам — ответил тот. — Вот поэтому я и нахожусь здесь. И полностью разделяю ваше мнение, что в Голдсборо гораздо лучше, чем в каком-либо другом месте.

— В чем же секрет вашего таланта, месье де Пейрак, благодаря которому вам удается из явного зла извлекать добро? Ведь недостаточно хотеть добра, нужно еще, — как бы это сказать, — чтобы это добро превратилось в реальность, — сказал Нокс Мазер. Обильные возлияния располагали его к любимому занятию: порассуждать на всякие духовные и богословские темы.

— Я думаю, что все дело не в таланте, а в том, чтобы отдавать предпочтение жизни, — ответил де Пейрак. — Иногда приходится против своей воли прибегать к лишению жизни — несовершенство мира толкает к этому — но, по-моему, добро заложено в жизни.

Служитель культа нахмурил брови.

— Хм-хм! Не сторонник ли вы, случайно, Бенедикта Спинозы, этого еврея из Амстердама, хорошо известного философам, вечно не согласного ни с иудаизмом, ни с христианской доктриной?..

— Знаю, знаю, это он сказал: «Все, что помогает человеку существовать, то-есть жить, есть Добро, а то, что мешает, есть Зло»…

— И что вы думаете по поводу этих расплывчатых и весьма настораживающих слов? Не значит ли это отрицать верховенство воли Всевышнего?

— Нет, это значит, что мир меняется, но его становление идет медленно и болезненно. Только язычникам, к которым мы принадлежим по своему происхождению, свойственно упорствовать в поклонении своим идолам. Что же касается вас, господа протестанты, то вы уже вступили на путь преобразований. Не вы ли начали рушить церковные статуи, не вы ли, господа англичане, уже сделали шаг к либерализму, обезглавив своего короля? Но осторожней! Один шаг вперед иногда заканчивается двумя шагами назад.

— Господа, господа! — воскликнул отец Бор в полном смятении. — Что вы говорите? Мне не надо было садиться за ваш стол. Ваши слова пахнут серой… Отрубать голову королям! Рушить церковные статуи!… Хватит! Хватит! Вы забываете, что все мы божьи создания, и поэтому обязаны подчиняться законам божьим, соблюдать иерархию, установленную Всевышним на земле. Это касается как догм Святой церкви, прежде всего, так и решений князей, которые по божественному праву руководят нами. Им отрубать голову! Подумать только!.. Вас ждет ад! Такие слова здесь говорят, что прямо в дрожь бросает!..

— Но здесь и пьют доброе, крепкое вино, — вмешался Ванерек. — Выпейте лучше с нами, святой отец. Не зря говорят, что самые дурные слова остаются на дне стакана.

— Конечно, выпейте с нами, — поддержала Анжелика, одарив священника очаровательной улыбкой. — Вино тоже божий дар. И только оно может помочь французам и англичанам, собравшимся вместе, забыть то, что их разделяет.

Адемар просунул голову в приоткрывшуюся дверь.

— Я принес ваш бочонок, госпожа графиня. А что прикажете делать с сундуком барона со скальпами инглизов?