Анжелика в Новом Свете. Часть 3. Глава 11 - читать онлайн
Если даже в Вапассу так холодно, то можно себе представить, какой трескучий мороз в городах, ведь они куда севернее…
Три городка… Три поселка, затерявшихся в огромном пространстве на берегу реки Святого Лаврентия. Корабли к ним приплывут только весной. Ледяной панцирь сковал их, сковал все вокруг них, они — пленники тишины, пленники заснеженной пустыни, бесконечной сумрачной безлюдной пустыни.
Монреаль на своем острове, у подножия небольшого потухшего вулкана, Труа-Ривьер, приютившийся среди рукавов замерзшей дельты. И на крутом берегу
— господствующий надо всем Квебек. Три города, словно увенчанные диадемой белого дыма, который, не переставая, мирно тянется из труб в розовый глянец восходов и закатов.
Три затерявшихся городка. Пусть потрескивает огонь в очагах их домов, пусть спасает он людей от гибели!
Огонь в очагах такой жаркий, что люди забывают и о смерти, и о тишине, и об окружающей их снежной пустыне. Они теснятся у очагов, в их тепле болтают, в их тепле замышляют заговоры, интригуют. В тепле очагов всю зиму решаются споры: в салонах — с помощью злословия, в тавернах — с помощью скамеек, решаются неистово, глухо, в сердцах, между друзьями, между родственниками, между всеми канадцами. В тепле очагов помногу молятся, сверх меры исповедуются, размышляют, грезят, обратив взор к югу, к белым гирляндам горных вершин или сереющему на горизонте лесу.
Мечтают об отъезде. К морю и в Европу или на запад — к мехам и дикарям… Любым путем… Но уехать, только бы уехать… Когда же представится эта возможность?..
В тепле очагов занимаются любовью, занимаются наспех, тайно и — даже супруги — с угрызениями совести, ибо неусыпное око иезуитов давит на психику всех.
В тепле очагов много пьют. Это единственное удовольствие. Водка и снова водка. Водка яблочная, ржаная, сливовая или пшеничная, ароматная, прозрачная, которую каждый гонит в своем собственном перегонном аппарате.
Зимние улицы наполнены запахом выжимок, дыма от очагов, похлебки на сале и копченых угрей.
Зимние дни насыщены запахом ладана от утренних и вечерних служб, запахом пергаментных книг, переплетенных в кожу, которые привезли из Европы и теперь перелистывают, и перечитывают без конца, сидя у очага.
Зимние ночи трещат от мороза. Кажется, что и окна вот-вот затрещат. Иней причудливыми цветами расписал стекла.
Именно здесь, в этих городках, вдруг появилась и быстро распространилась новость: чужаки из Катарунка, которых, как считали, перерезали ирокезы, оказывается, живы. И жива та необыкновенной красоты женщина, что, восседая на коне, появилась у истоков Кеннебека из чащи леса. Она жива, этот демон в женском обличье! Торжество и ужас! Ликование для тех, кто верит в потусторонние силы.
Ну подумайте сами, друзья мои, неужели дьявол дал себе труд послать одного из своих приспешников на землю лишь для того, чтобы от единого щелчка ирокезов от него осталась только кучка золы?.. Нет уж, дудки!.. Дьявол более могуществен!.. Он еще недостаточно причинил зла Акадии, чтобы можно было судить о его поражениях или победах. И доказательство тому — что женщина-демон все-таки жива… Хотя Катарунк сожжен.
Ломени твердит: «Я сам видел пепелище на месте Катарунка…».
Но тот, кто принес эту потрясающую новость, не сдается. Он утверждает, пришельцы живут в горах, в так называемом Вапассу, у Серебряного озера.
А разве можно сомневаться в словах того, кто принес эту новость? Он все зрит на расстоянии. Он святой. Он своими глазами видел, как пришельцы ушли от ирокезов, даже не прибегнув к оружию, и это, безусловно, свидетельствует о том, что они приспешники сатаны.
Если это не Бог сотворил чудо и спас их, значит, это мог сделать только дьявол.
Но Бог никогда бы не поспешил на помощь тем, кто не водружает креста, кто насаждает ересь и даже не приближается к святым таинствам.
Значит, это дьявол.
А мессир де Ломени просто потерял здравый смысл. Эта женщина-демон, говорят, околдовала его своими чарами, как околдовала она Пон-Бриана, и он, мрачный и растерянный, бродит с тех пор по улицам Квебека, рассказывая о прекрасной, как день, женщине, повстречавшейся ему в чаще лесов…
Верхом на лошади…
Как будто там могла быть женщина! В глубине этих лесов никогда не бывало белых женщин. Те, кто утверждает, будто видели ее верхом на лошади, ошиблись. Это была не лошадь, а единорог, здесь не может быть никакого сомнения… Кое-кто из тех, кто находился в ущелье в момент, когда странный силуэт в первый раз вырисовался в свете луны, уверяет, что заметил острый рог… Их донимают вопросами, их умоляют напрячь память, им не дают прохода, всем тем, кто участвовал этой осенью в экспеди ции вместе с мессиром де Ломени и кто повстречал эту загадочную личность в черной маске и женщину, которую еще не осмеливаются вслух назвать демоном, но которую уже называют Дамой с Серебряного озера.
Так что же теперь будет?
Монсеньор епископ распорядился устроить шествие и назначил пост. Он посетил фанатичку сестру Мадлен в ее обители, потом вернулся к губернатору Канады мессиру де Фронтенаку, чтобы встретиться у него с графом де Ломени и бароном д'Арребу, набожным синдиком города Квебека, а также и с другими лицами, в том числе со многими иезуитами.
И допоздна горели свечи в окнах замка на высокой горе…
А внизу, в свете луны, бескрайней белой равниной тянулась река Святого Лаврентия…